Революция и гражданская война принесли в Приазовье
неисчеслимые бедствия. Частая смена власти, межвластье и анархия самым пагубным
«образом отразилась прежде всего на еврейском населении. Вот характерное
сообщение в газете «Революционное слово» (ныне «Приазовский рабочий»), № 38 от
26 (13) апреля 1918 г.
Колония Затишье
18 апреля в еврейскую колонию Затишье явилось 12 красногвардейцев,
вооруженных с ног до головы, с бомбами. Они потребовали выдачи несуществующих в
колонии 100 пулеметов и разного другого оружия. Под этим «предлогом» они произвели
обыски в колонии, забирая с собой ценные вещи и деньги. Затем, испортив в
колонии телефон, красногвардейцы скрылись.
Жители колонии пережили страшные минуты, т. к. красногвардейцы
грозились сжечь и расстрелять колонию.
Колония Равнополь
Ночью 18 апреля в небольшую еврейскую колонию Равнополь
явились 5 вооруженных красногвардейцев. Арестовав одного из колонистов, они
заставили его водить их по некоторым домам по бывшему у красногвардейцев
списку. Встретив поставщика товаров равнопольского общества потребителей, красногвардейцы
забрали у него 800 руб».
Читатель, воспитанный на официозной большевистской литературе,
скорее всего воскликнет: «Как, разве красные могли так поступать?».
Могли и поступали. Прочитайте хотя бы «Конармию» Бабеля. Но
в данном случае еврейские колонии Мариупольского уезда Затишье и Равнополь
терроризировали не красногвардейцы, которые после так называемого восстания
фронтовиков в Мариуполе 10 апреля 1918 года во главе с В. А. Варгановым (ушли в
Таганрог. То были, думаю, заурядные бандиты, каких много развелось в ту пору. 8
апреле 1918 года «фронтовики» в своей газете назвали их красногвардейцами,
позже их чаще всего называли махновцами.
Тему «Махно и евреи» я подробно анализировал в своей книге «Махно
и махновцы» (1995) в главе «Я воспитал в себе жгучую ненависть к
антисемитизму...» Слова эти взяты из «Воспоминаний» Нестора Ивановича, и они не
расходятся с хорошо проверенным фактом: вождь крестьянской войны в Украине
1918—1921 гг. антисемитом не был.
И Петр Аршинов в своей несколько апологетической «Истории
махновского движения» (Берлин, 1923) был в общем-то прав, когда писал: «Там,
где еврейское население соприкасалось с махновцами, оно находило в последних
лучших защитников себе от антисемитских проявлений. Еврейское население
Гуляй-Поля, городов Александровка, Бердянска, Мариуполя, все земледельческие
еврейские колонии, расположенные в Донецком районе, могут самым полным образом
свидетельствовать о том, что в лице махновцев они имели неизменных друзей революционеров
и что благодаря суровым и решительным действиям последних антисемитские
старания контрреволюционных сил в этом районе рубились в корне».
К сожалению, я лишен возможности включить в настоящее
издание, главу из своей «махновской» книги. «Я воспитал в себе жгучую ненависть
к антисемитизму...» (как и главу «Кто же он все-таки, Лева Задов?» — об
уроженце еврейской колонии Веселая, Л. Н. Зиньковском-Задове). Могу только
отослать любознательного читателя к моей книге «Махно и махновцы».
Доказывая, что Махно не был антисемитом, я вовсе не утверждаю,
что отряды и воинские части, которыми командовал батько, пылали юдофильством.
Документы свидетельствуют, что в Третьей бригаде и в других частях,
действовавших в наших местах, то есть в
Приазовье, наюге Украины, достаточно сильны были антиеврейские настроения и
велась — представителями различных политических группировок — антисемитская
пропаганда. Но Махно погромов не организовывал — это непреложный факт. Он не
только пресекал их, не только вел антипогромную агитацию, но и лично
расстреливал погромщиков — это тоже факт.